Музыкальный альбом «Вечер в Большом» — это дань восхищения участников коллектива и преклонение перед творчеством великих мастеров, чьи оперы и балеты составляют основу репертуара Большого театра России.
Слушать альбом «Вечер в Большом»
Меломаны смогут оценить новую интерпретацию в исполнении Духового квинтета Большого театра. Музыкальные хиты в интерпретации квинтета, с одной стороны, основаны на традициях исполнительства оркестра Большого театра, с другой, — отличаются своей индивидуальностью воспроизведения и интерпретации. Жанры фантазии, попурри, интермеццо, в которых написана музыка для нового альбома, позволяют продемонстрировать виртуозные игровые возможности музыкантов квинтета, для которых данные обработки созданы.
В представленной Духовым квинтетом Большого театра программе — как оригинальные сочинения, специально написанные для данного состава, так и переложения классических произведений — фрагментов опер и балетов из репертуара ГАБТа России, которые позволят перенестись на спектакли главного музыкального театра нашей страны.
Состав Духового квинтета Большого театра необычен: в отличие от струнного или брасс-квинтета, инструменты, входящие в состав классического духового квинтета, имеют совершенно разную природу. Смешиваясь, подобно краскам на палитре художника, пять чистых тембров дают поразительное количество оттенков и градаций, словно это пять элементов мироздания, пять стихий, пять чувств человека.
***
Альбом, посвящённый музыке лучших спектаклей Большого театра, открывает Увертюра к балету П. Чайковского «Щелкунчик» (переложение для духового квинтета А. Прищепы). С первыми звуками его Увертюры мы погружаемся в чудесную Рождественскую сказку.
В январе 1891 года, после оглушительного успеха балета «Спящая красавица» П. Чайковского, директор императорских театров И. Всеволожский сделал новый заказ композитору — на зрелищный балет-феерию по мотивам сказки Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король».
За либретто будущего балета взялся прославленный балетмейстер Мариус Петипа.
Созданный на либретто М. Петипа, балет «Щелкунчик» П. Чайковского — это рассказанная музыкой история о том, что в нашем человеческом мире есть место чуду. Гофмановская сказка о любви доброй девочки и заколдованного юноши усилиями композитора и либреттиста превратилась в балет-сновидение. «Щелкунчик» разделил историю балета на «до» и «после», став «визитной карточкой» русского балета во всём мире.
«Щелкунчик» был создан П. Чайковским в последнем десятилетии XIX века и в преддверии века ХХ. Исследователи творчества композитора неоднократно писали о неисчерпаемости «Щелкунчика» и его загадочности. Действительно, свойственные этому позднему музыкально-театральному опусу П. Чайковского полифоничность, многоликость, и, что самое главное, стремление автора поставить и по-своему разрешить самые сложные философские проблемы человеческого бытия, и составляет его неисчерпаемость, в чём вместе с тем скрывается главная причина современности и актуальности этого балета для каждой новой эпохи, к которой он поворачивается той или иной своей гранью.
***
«После смерти Наполеона нашелся ещё один человек, о котором толкуют повсюду: в Москве и Неаполе, в Лондоне и Вене, в Париже и Калькутте. Слава этого человека ограничена только пределами цивилизации, а ему всего тридцать два года».
Так отзывался о великом Джоаккино Россини горячий поклонник его гения — французский писатель Анри Мари Бейль, известный под псевдонимом Стендаль.
Действительно, слава автора «Севильского цирюльника» далеко перешагнула границы Италии. Но мировой успех не вскружил голову маэстро: он остался человеком тонким, ранимым и в то же время не чуждым юмора, иронии и самоиронии. Известно также, что Дж. Россини был не только величайшим композитором, но и прекрасным кулинаром, и считал высокую кулинарию и прекрасную музыку «двумя деревами одного корня». Великий композитор до конца своих дней стремился к достижению гармонии в приготовлении блюд.
Известного флейтиста-виртуоза и композитора Джулио Бриччальди современники называли «Паганини флейты». По «рецептам» маэстро Россини, он «приготовил» для духового квинтета потрясающе изысканное «музыкальное блюдо» — Фантастическое попурри на темы оперы Дж. Россини «Севильский цирюльник». По сути, это самый настоящий «инструментальный театр»: в роли обольстительной Розины выступает гобой; тема влюбленного графа Альмавивы (Линдора) поручена кларнету; ворчливого опекуна Дона Бартоло изображает фагот, старого интригана Дона Базилио — валторна, а главную партию (Фигаро) исполняет флейта — это предпочтение автора-флейтиста вполне объяснимо.
***
Опера «Богема» Джакомо Пуччини по праву входит в число самых популярных опер, представляемых оперными сценами всего мира. 125 лет назад (1896) в Турине впервые прошла премьера этого спектакля. Либретто «Богемы» написано по роману французского писателя Анри Мюрже «Жизнь богемы», повествующему о жизни талантливых, но бедных молодых поэтов, художников, музыкантов, населяющих Латинский квартал в Париже. Действие оперы происходит в Париже в 30-е годы XIX века.
Большой театр обращался к пуччиниевской «Богеме» неоднократно; в том числе, в 1996 году (к 100-летию создания) состоялась её премьера в постановке австрийского режиссёра Федерика Мирдиты, работавшего с прославленным маэстро Гербертом фон Караяном.
Образ Рудольфа в «Богеме», как известно, во многом был списан с автора одноимённого романа (Анри Мюрже), вдохновившего Дж. Пуччини на создание подлинного оперного шедевра. Эта «автобиографичность» и обусловила обращение Николая Попова — одного из участников Духового квинтета Большого театра и автора ряда сочинений, созданных специально этого ансамбля музыкантов, — к «музыкальной мемуаристике».
Жанр мемуаров имеет долгую и нелёгкую историю развития, став одним из возможных средств передачи духовного опыта поколениям. Обладающий сложной структурой, он соединяет в себе элементы других различных жанровых форм. Таковы и «Мемуары Рудольфа» (Фантазия на темы оперы Дж. Пуччини «Богема») Н. Попова.
***
В своих сочинениях, созданных по мотивам знаменитых опер, участники Духового квинтета Большого театра, не случайно нередко обращаются к фантазии — жанру инструментальной (реже вокальной) музыки, особенностью которого является отклонение от обычных норм построения, и предполагающему импровизационность и творческий эксперимент в любых композиторских техниках и средствах выражения. Эволюция жанра фантазии неотделима также от развития инструментализма в целом. Не случайно фантазия была излюбленным жанром композиторов-романтиков, внимание которых было устремлено к свободному самовыражению.
Творчество одного из ярких представителей французского критического реализма Проспера Мериме развивалось в тесном взаимодействии с романтическим движением. В своих новеллах (в том числе, в «Кармен») П. Мериме решает сложную задачу — через события в жизни героев показать историю целых народов и иных эпох. Как и Стендаль, с которым П. Мериме был дружен, он увлекался «историей нравов».
3 марта 1875 года в парижской «Комической опере» состоялась премьера оперы «Кармен» Жоржа Бизе (либретто А. Мельяка и Л. Галеви), которая обошла затем все оперные театры мира. В России эта опера шла, начиная с 1885 года, в переводе Александры Сантагано-Горчаковой — известной оперной певицы, музыкального педагога и переводчицы.
Лучше всех о «бессмертии» этой оперы Ж. Бизе сказали режиссёр-новатор и основатель Камерного театра А. Таиров и великий современник создателя оперы «Кармен» П. Чайковский. Так, первый из них отмечал, что «обаяние «Кармен» заключается в замечательном синтезе музыки, темы и сюжета, в изумительном слиянии музыки, текста и действия, одинаково выражающих основную идею произведения». А П. Чайковский был одним из первых, кто по достоинству оценил творение Ж. Бизе. «Опера Бизе, — писал он, — шедевр, одна из тех немногих вещей, которым суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи. Лет через десять «Кармен» будет самой популярной оперой в мире». И оба, как показало время, оказались правы.
Главными героями П. Мериме — Ж. Бизе движут эгоистичные страсти. Кармен и Хозе слышат лишь голос собственной гордыни. В своём стремлении самоутвердиться они губят других людей, не испытывая при этом ни малейшего сожаления. И этот страшный грех ведёт героев и к физической, и к душевно-духовной гибели. Такова главная идея музыкальной драматургии Фантазии «Страсть и грех» на темы оперы Ж. Бизе «Кармен» Николая Попова.
***
Первая постановка оперы «Царская невеста» Н. Римского-Корсакова состоялась спустя год после завершения оперы – 22 октября 1899 года в Москве, в Русской частной опере (Мамонтовский театр). С этих пор эта опера прочно вошла в репертуар русских оперных театров, стала любимым произведением многочисленных зрителей и слушателей.
В своей Фантазии на темы оперы «Царская невеста», в музыкальной характеристике и основных, и второстепенных действующих лиц, Н. Попов, вслед за Н. Римским-Корсаковым, пользуется, прежде всего таким могучим выразительным средством, как широкая, напевная мелодика. Опора на народную песенность, плавная кантилена – основа вокального стиля всех корсаковских опер, но в «Царской невесте» эти черты проявились особенно ярко.
Цельному характеру Марфы противопоставлена сложная, противоречивая натура Любаши. И хотя Любаша отравила Марфу, но всё же не в ней видится главный виновник гибели «царской невесты». По существу и Любаша – сердечная, пламенно любящая русская девушка. Но жизнь изломала её, и в порыве отчаяния и безумия она решается на преступление, расплачиваясь за него дорогой ценой, – своей жизнью.
Таким образом, главной персонификацией зла, губящего главных героев оперы, становится «Яд безумия» – именно так назвал свою Фантазию на темы оперы Н. Римского-Корсакова «Царская невеста» Н. Попов.
***
Не менее, чем балет «Щелкунчик», неисчерпаема и загадочна и опера П. Чайковского «Пиковая дама». Ей посвящено огромное количество исследовательских работ, рецензий и эссе, но её загадки и тайны по-прежнему продолжают притягивать и волновать. Не случайно жанровой основой оперы стала баллада — самый мистический жанр романтической литературы, характеризующийся многосоставностью фабулы в сочетании с элементами фантастики и запутанной интригой.
Наверное, не хватит и тысячи лет, чтобы приблизиться к постижению всех смыслов повести А. Пушкина и оперы П. Чайковского. Но для музыкантов Духового квинтета Большого театра, по словам Сергея Лысенко, — автора Фантазии на темы оперы «Пиковая дама», — важно было другое: попытаться силами всего пяти инструментов, пяти голосов передать блеск и мощь оркестра П. Чайковского, и дать слушателю ощущение той магической, «наэлектризованной» атмосферы, которая всегда возникает на спектаклях «Пиковой дамы» в Большом театре.
Слушая Фантазию на темы оперы «Пиковая дама» С. Лысенко, сразу ощущаешь, что её писал современный композитор, знакомый, в том числе, с джазом. Она открывается отпеванием трагически погибшего Германа, а затем, как флэшбэк в кино, история «отматывается» к началу. Сам автор настаивает, что повествование в его Фантазии ведётся от лица самого Германа. В ходе повести Герман, подобно Бэтману, прыгает из Летнего сада в спальню Графини, подробно вникает в рассказ Томского, напряжённо обдумывает тему трёх карт, встречает призрак Графини и повторяет её песенку. А заканчивается Фантазия вызовом, который Герман бросает судьбе, стоя под раскатами бури и грома.
С. Лысенко, опираясь на совершенство исполнительской техники музыкантов Духового квинтета Большого театра, поставил перед собой сложную задачу – передать весь блеск оркестра П. Чайковского силами всего лишь пяти инструментов. И это ему в полной мере далось.
Хочется также отметить, что блестящая виртуозность и проникновенное пение на каждом из инструментов сочетаются в игре музыкантов Духового квинтета Большого театра с интонационной чуткостью и великолепным чувством музыкальной формы и ансамбля.
Слушать альбом «Вечер в Большом»
Ирина Новичкова, кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник Российского национального музея музыки
